– Ты оказал граду неоценимую услугу. Всем жителям Царны. Откуда столько горя, Горан? Разве не о славе ты мечтал, когда нищим мальчишкой стоял на площади. Признание обрело тебя.
Горан метнул на учителя воспалённый взгляд.
– Они выживут?
– Они?..
– Крадуши. Мои друзья. Они выживут? – Отчаяние сжимало горло кудесника, с надеждой взирающего на воспитателя.
Старик растерянно отвернулся.
– Поверьте, они не заслуживают такой участи!
– Никто не заслуживает, – неожиданно признал воспитатель.
Горан утёр слезящиеся глаза, призывая себя к сдержанности, к хладнокровию. Ему предстояло выступление, но после…
– Меня отправят в ссылку? – спросил Горан.
Господин Трость уклончиво мотнул головой.
– В граде опасно. Воевода взбешён упущением крадушей у Зерцала Ветров.
Горан понимающе кивнул, а затем признался порывисто:
– Я не жалел, что упустил Роха. Никогда не жалел. – Он стиснул кулаки, пламенея преступной истиной. – Хочу, чтобы вы знали. А презираю себя лишь за одну глупость – обманом привести друзей к граду.
– Понимаю.
Горан воскликнул:
– Вам не понять! Никогда! Вы побороли в себе человечность.
Господин Трость поднялся и подошёл к столу. За окном кружились беспечные птицы.
– Все живые мучимы совестью, Горан.
Мальчишка отвернулся недоверчиво. И престарелый кудесник продолжил траурно:
– Не было и дня, чтобы я не сожалел о прошлом.
– Вы – герой здешних мест, – недоумевал: с чего вдруг откровенничает скрытный господин?
– Такой же, как ты.
Горан растерянно смотрел на воспитателя, осматривающего книги на столе.
– Вы боитесь просить прощения? Боитесь исправить ошибку?
– Поздно, Горан. Та, которую я предал, мертва. – За непроницаемой стеной честолюбия отразилась боль. – Книги надобно срочно вернуть. Я предупрежу стражу. Поспеши, Горан. – Старик взглянул на карманные часы. – Спустя двадцать минут мне нужно встретить у градовых врат Хэварта.
Господин Трость отстранился от стола, орлиным взглядом наблюдая за растерянным воспитанником. Горан нерешительно поднялся, сгрёб книги в охапку. Воспитатель, шаркая ногой, устремился к выходу, Горан – следом. Дверь закрылась. Голоса загудели невнятно, а затем в замочной скважине раздался скрежет. Когда пленник потянул за ручку, она поддалась без усилий. Клетка распахнулась.
Ни души в коридоре. Горан по пылающим от волнения плитам устремился в противоположную библиотеке сторону. Он бросил на подоконнике книги и, оглядываясь беспокойно, побежал к лестнице.
На многолюдных улицах словно ожила фреска Меловой башни – изображение торговых площадей Шерта: неповоротливые дамы в пышных платьях, импозантные господа, напоминающие стрижей; ремесленники с ларцами, охотники в меховых одеяниях, странствующие артисты и прочие, прочие. Горан пробирался вдоль деревьев, минуя редкие караулы стражи, сквозь гремящие полемикой группки теоретиков наук, рядом с бегущей за воздушными змеями ребятнёй. Беззаботность весеннего утра туманила бдительность жителей града. Дозорные вяло прогуливались по смотровым мостикам крепости. Горан свернул к восточным вратам. Воловьи грифы как раз впорхнули под слановую арку стены. Летучая карета пугающе загромыхала колёсами по брусчатке. Врата захлопнулись. Стремянный остановил грифов. Из пассажирского транспорта вышли две старушки в широких шляпах, торговец с корзиной сладостей, следом появился полумертвый от духоты Хэварт. Он щепетильно попытался поправить мятый пиджак чёрного костюма. Его ворчливо толкнули в спину поторапливаться.
Горан махнул рукой. Бывший совоспитанник ошарашенно остановился на тропе, дожидаясь пока Горан приблизится.
– Хэварт, дружище! – Горан по-свойски хлопнул мальчишку по плечу.
С последней встречи Хэварт заметно обрюзг, поведение свелось к скучающей пассивности.
– Я полагал, меня сопроводит Господин Трость.
– Ему нездоровится. Прислал меня. Присядем?
Горан настойчиво увлёк под локоть измученного пассажира в тень меловой статуи серпокрылого сокола, к круглой скамье. Хэварт расстегнул пуговицы белоснежного воротника.
– Нам нужно спешить в ратушу, – напомнил пассивно.
– Ты устал с дороги. На лбу испарина. – Горан вытянул из нагрудного кармана Хэварта треугольный платок и прилепил невесомую ткань ему над бровями. – Стыдно появляться перед мудрецами взмыленным, как посыльный.
Хэварт с неодобрением уступил. Они сели на скамью.
– Как жизнь? Я слышал Замок Воителей отказал воспитанникам в обучении?
– Временно, – подтвердил Хэварт. – Как только ситуация с изменой будет разрешена, бастиону кудесников и всему граду вернут доверие.
Горан кивнул понимающе.
– Как Бруно, Дирк?
– Они в Морионе. Их семья владеет рудниками на западе провинции. Я служу при отце в Судовой палате Федарии.
– А как же мечты о Замке Воителей?
Хэварт снисходительно осмотрел Горана.
– Мы – гордость семьи, – напомнил он, приосаниваясь высокомерно. – Наши отцы видят в нас продолжение дела династии.
Горан привык к участи белой вороны. С самого начала обучения в граде все видели в нём изгнанника почтенного семейства.
– Чудно, они беспокоятся о вас. – Он провел рукой вдоль собеседника с видом экскурсовода у музейного экспоната: – Отличный костюм. Ботинки. Причёска. Это что, воск? Ты просто сановник. Рад нашей встрече, Хэв.
Хэварт вжал лицо в шею, в надменности очертив второй подбородок.
– Не думаю, что ты искренен, Горан. Я прибыл сюда на слушание о твоих преступных деяниях. В качестве свидетеля обвинения. Наша встреча компрометирует мои будущие показания. Не считаю, что ты лестью сможешь пошатнуть мою преданность мудрецам или очернить искренность.
Горан остался равнодушным к едкой улыбке Хэварта:
– Откуда столько пафоса? Я оправдан, Хэв. Отец как судья, вероятно, консультировал тебя об исполнении законов Казмера.
Хэварт нахохлился, уязвлённо отвечая:
– Пока здесь считают тебя героем, меня не проведёшь, Горан. Мудрецы вовек не восстановят в правах предателя. Пятно позора въелось в тебя сажей. Ссылка – вопрос времени. К чему скрывать? Тысячи твоих умений не исправят трухлой натуры.
Горан поднялся, и Хэварт встал, опасаясь, что за хлёстким взглядом последует удар. Но кудесник вежливо протянул руку.
– Спасибо, Хэварт за откровенность. – Он сжал крепко пухлую ладонь, впиваясь в мысли какой-то режущей доброжелательностью. – Ты истинный воспитанник бастиона. Благородный. И я склоняю голову перед твоим желанием подарить мне в знак поддержки свою брошь. – Горан кивнул на бархатный лацкан пиджака, украшенный золотисто-зелёной брошью.
